До открытия Олдтаймер-Галереи
осталось

Блокнот
04.07.2014
Хроника, год 1914. Цепкий взгляд Нуччо Бертоне
Детской фотографии Джузеппе Бертоне у меня нет. Подозреваю, что взгляд на ней был таким же цепким и проникающим, как на тех снимках маэстро Бертоне, что мне приходилось видеть. Все звали его Нуччо. Не знаю, дело ли тут в особом сочетании звуков или еще чём, для меня «Бертоне» звучало много весомее, чем, скажем, «Пининфарина» или «Джуджаро».

Об итальянских кузовщиках я тогда имел примерно такое же представление, как и все — более, или менее. И еще я знал, что журналисту, тем более малоизвестному, невозможно приблизиться к Bertone ближе, чем отведено рамками экспозиции на Туринском или Женевском автосалоне.

Столетие со дня рождения Нуччо Бертоне — достойный повод, чтобы рассказать об ателье, носящем его имя, и о том, как менялось мое представление о его деятельности во времени. Начну с конца: 25 февраля 1997 года маэстро умер. Самое малое, это означало, что я с Бертоне не встречусь.

Как и многие, я пребывал в счастливом убеждении, что Бертоне лично рисовал эскизы ко всем проектам Carrozzeria Bertone S.P.A. Мудрый отец Джованни Бертоне, воспитывая сына, наставлял его: у товара должно быть одно имя! Талантливые и не очень, все остальные участники многотрудного процесса сооружения кузова, обязаны довольствоваться зарплатой, бутылочкой «ламбруско» на Рождество, но никак не славой. Это строго. Отец Нуччо основал кузовное дело в 1912 году, в ноябре. Он был каретник-самоучка, их род — из Мандови. Каждый итальянец-отец, основывая дело, мечтает, что сын его продолжит. Но Нуччо выучился на бухгалтера (хотя и такие знания в семейном деле не лишние). Первый автомобильный кузов компания Bertone построила только в 1921 году. Италия находилась в глубочайшем запустении после войны и одновременно — в шаге от бурного экономического роста. Типичное состояние для Италии. У меня есть сильные подозрения, что не начнись этот самый рост, и не пойди заказы, забыл бы Нуччо о семейных традициях, нанялся бы к Аньелли или еще к кому. Благо, Турин — город неограниченных возможностей.

Мне очень хотелось заглянуть в магическую кухню итальянских кузовных закройщиков. В тот период на заводе Bertone в Грульяско (не путать с дизайн-центром в Каприэ) выпускали купе и кабриолеты Opel Astra. Opel — это General Motors. Узнав, что я готов за свой счёт лететь в Италию к кузовщикам, московский пресс-атташе GM Дмитрий Шульга составил мне протекцию. Шульга был прирожденный пиарщик — позднее он, кстати, работал пресс-секретарем четы Горбачёвых, уже после отставки первого президента СССР. Правда, в тот раз я ехал не в Турин, а в Милан, на озеро Комо, на конкурс элегантности Вилла д’Эсте. Подхода к этому пафосному мероприятию у меня тоже не было, всё предполагалось решить на месте. Но там — этот было известно точно — Bertone будет отмечать 90-летие трудовой деятельности. И вот, я полетел в Милан, как «very special guest of Bertone», миссис Лилли Бертоне. Я прилетел, обвешанный русскими сувенирами, как Дед Мороз.

Оказалось, это тактически верный ход, во всяком случае, когда общаешься с итальянцами. Very special guest был допущен к ручке и обласкан.

Первое сильнейшее впечатление — вульгарность вдовы. Грузная, с начёсом, в каких-то массивных золотых веригах. Мы общались. Вдова, как и большинство итальянцев, картинно выговаривала английские слова с этим неповторимым мелодичным акцентом. Мы общались на равных, в том смысле, что уровень владения английским был одинаковым. Равняло нас и другое. С моей стороны — уровень знаний, не позволявший задавать глубокие вопросы, с её — нежелание вдаваться в какие-то ни было подробности из жизни её компании. Словом, это была светская беседа.

Я был вознагражден позднее, когда бродил по стриженым лужайкам виллы д’Эрба, где когда-то Лукино Висконти склонял к отношениям молодого Алена Делона. Я бродил, а вокруг рабочие Bertone расставляли его выдающиеся творения. Руководил процессом особо приближённый человек, его звали Энрико Ланцилотто. Правда, имя я узнал много позже, поскольку человек вел себя довольно неприветливо, хотя и не мешал мне снимать. А я снимал, снимал, снимал! Представляете — Carabo! Или Stratos 0. Или Marzal. Можно потрогать, пока сеньор Ланцилотто отвлекся.

Второе сильнейшее впечатление — все эти fuori-serie (то есть, «несерийные автомобили») сделаны ни из какого ни пластика, а из честного железа. Даже стекла настоящие, минеральные. К тому времени с технологией изготовления концепт-каров я уже был достаточно знаком, и это потрясло меня до глубины души.

Мне предстояло открыть главную, третью тайну Бертоне. Которая, прямо скажу, никакой тайной не являлась для тех, кто в Италии вовлечен в кузовной бизнес. Итак, я узнал о том, что Нуччо Бертоне лично... не сделал ни одного автомобиля. Потрясающий менеджер! Кто только на него не работал — Марио Ревелли и Луиджи Рапи в 1930-1940-е, Франко Скальоне с 1952 по 1960-й, Джорджетто Джуджаро с 1960 по 1965-й, Марчелло Гандини с 1965 по 1979-й, Марк Дешан с 1979 по 1992-й, Лучано д’Амброзио с 1992-го и до самой смерти. Не умея рисовать, Бертоне отличался тем самым удивительным глазом, способным оценить шансы на успех будущей машины. Работу своих шеф-дизайнеров Бертоне пропускал глубоко через себя, можно сказать, это была единая электрическая сеть, симбиоз. Нередко потому критики определяют пять творческих периодов (как у Пикассо) Бертоне, опуская при этом, что это были периоды Скальоне, Джуджаро, Гандини, Дешана и д’Амброзио.

Дальнейшее моё общение с Bertone сводилось к вручению очередных сувениров на очередном автосалоне. Поводов ехать в гости не представлялось, да и не особенно звали. Дела у Bertone шли все хуже и хуже. Доходили какие-то отвратительные слухи о семейных склоках на кухне между матерью и старшей из дочерей, Марией-Жанной, с рукоприкладством. Не хотелось, а верилось. Дочь заявляла, что на Женевском автосалоне 2008 года компания покажет новинку, мать опровергала. Разлад вылез наружу, под софиты, под вспышки фотокамер. Сыновья, сыновья — вот отрада итальянского ремесленника! А у Нуччо — дочки. Хотя и с глазами отца. Наверное, многие из моих коллег, работавших на салоне, впервые почувствовали себя в мерзкой роли представителей желтой прессы. Дочь в итоге показала новый шоу-кар, но не на самом салоне, а каком-то частном клубе. Меня не позвали. Я не входил в число друзей дочери, я числился знакомым вдовы.

Но на следующий год, ранней весной, пришло приглашение из торговой палаты Италии — отправиться в Турин, чтобы посетить мастерские Bertone, I.De.A., ItalDesign-Giugiaro, Pininfarina. Случись такое пятью годами ранее, у меня наверняка снесло бы башку. Но нулевые катились на закат, и в этих некогда неподступных ателье работало немало молодых талантливых дизайнеров из России. Изменилось информационное поле, и хотя парням по-прежнему запрещали подписывать свои эскизы, становилось более-менее известно, кто и в каком направлении развивается. И мир в целом изменился. Как когда-то ушла эпоха каретников, теперь вытеснялась эпоха мэтров автомобильного дизайна. Дизайнеров готовили на потоке — будь то в московском МАМИ, будь то в лондонском Королевском колледже искусств, будь то в туринском Instituto Europeo di Design. Неумение рисовать, отсутствие бертоневского цепкого взгляда, отсутствие чувства поверхности — все это компенсировал CAS-CAD. Многие автомобильные компании предпочитали обходиться без «заносчивых итальяшек». Результат мы видим повсюду на дорогах. Да и нужен ли красивый автомобиль, чтобы возить тёщу в супермаркет?

Компания Bertone умирала мучительно. Им остро требовалось убедить мир в своей нужности, а показывать методы производства, по старой памяти, не хотелось. К тому времени завод в Грульяско находился под процедурой банкротства, работники стучали касками по асфальту. Ателье в Каприэ — оно прекрасно. Какая архитектура, эти знаменитые итальянские тонированные стекла, полированное дерево. Там я вновь увидел замечательные бертоневские творения — не зная, что их уже готовили на продажу. Это была трогательная поездка — поездка-расставание с эпохой. В одном месте нам показывали, как макетируют (итальянцы по-прежнему работают в основном с гипсом, поскольку на кондиционерах экономят, а пластилин на тамошней жаре оплывает, не держит форму). В другом месте демонстрировали 3D-технологии. В третьем — знакомили с технологией изготовления штампов. В четвертом — делились видами на Россию. И в каждой мастерской скрывали остальное самым тщательным образом. А вместе, получилось, раскрыли весь процесс рождения образа автомобиля.

Однажды в самолёте по соседству со мной оказался скромный китайский миллионер. Летели далеко, по поводу чего познакомились. Он коллекционирует Lamborghini. Показал фотку в телефоне: узнаваемая лужайка Виллы д’Эрба, знакомый силуэт с бронзовым отливом — прототип Bertone Lancia Stratos 0.

— А, — говорю. — Знаю, где это. Я там был, тоже снимал эту изумительную машину!

— А я её купил! — радостно ответил китайский миллионер.

Я попросил у него визитную карточку — вдруг, когда-нибудь решу перекупить?
Джузеппе «Нуччо» Бертоне (4.07.1914 – 25.02.1997 гг.)
Для Lancia Lambda – первого итальянского автомобиля с несущим кузовом, передней свечной независимой подвеской и V-образным четырёхцилиндровым двигателем, отец Нуччо Бертоне строил закрытые кузова. 1929 год.
Молоток – главное оружие жестянщика. Им выбивали клеймо G.B. – Джованни Бертоне.
Конкурсный кузов для Fiat 2500 Ardita, 1934 год. В верхней части кадра заметен типичный декор Италии времен Муссолини – фашина с топориком (отсюда – «фашист»). В Древнем Риме таким вооружали ликторов – почетных охранников высших должностных лиц. Фашина – это связка прутьев, чтобы разжечь огонь во время ночлега, топорик – оружие.
Даже спортивным машинам строили кузова. Это Stanguellini 1948 года на агрегатах Fiat 1100.
Энрико Ланцилотто отчитывает рабочего и одновременно сдувает пылинки с алюминиевого Fiat 500 Barchetta 1947 года. Справа – лорд Марч. Фото: Денис Орлов
«Программные» прототипы Франко Скальоне – B.A.T.-5, B.A.T.-7 и B.A.T.-9. B.A.T. – это Bertone Aerodinamica Technica, «Техническое предложение Бертоне в области аэродинамики». Построены на шасси Alfa Romeo 1900. Обзорности из машин никакой, зато они довольно высоко котируются на аукционах.
Вдогонку за B.A.T. мастерская G.Bertone & C. получила свой первый крупный заказ – на кузова для Alfa Romeo Giulietta Sprint. Дебютировала машина 21 апреля 1954 года на Туринском автосалоне.
Отец и сын. Взгляды и позы. Джованни Бертоне уйдет из жизни в 1972 году, застав расцвет дела, в которое он вложил столько сил.
Едва ли не единственный кузов для Ferrari – 250GT 1962 года. В это время за вкусы Энцо Феррари, начавшего свой стремительный взлёт к славе, сражались сразу несколько кузовщиков. Победила, как известно, Pininfarina.
Первая, как считается, зрелая работа Джорджетто Джуджаро у Бертоне – Chevrolet Corvair Testudo, 1963 год. Паренек хотел подзаработать на горные лыжи, а стал главным дизайнером Bertone (в 22 года).
На модных сиденьях из серебристого нейлона Lamborghini Marzal возили монакскую принцессу Грэйс. Работа Марчелло Гандини, 1967 год. 21 мая 2011 года на аукционе на Вилле д’Эсте этот автомобиль ушел за 1,35 миллиона евро. Фото: Денис Орлов
Bertone Stratos 0 – прототип на шасси Lancia Fulvia HF. Перед Гандини была поставлена задача сделать машину на три дюйма ниже, чем конкурирующий Pininfarina Ferrari Modulo. 1970-й год – битва сумасбродных идей. Гандини обеспечил высоту 840 мм.
Но и коммерческие проекты были не менее эффектны. Fiat X1/9 – среднемоторная тарга, выпускавшаяся с 1972 по 1989 год. Сфотографирована на фабрике по производству щебня, не доезжая до студии в Каприэ. Там устраивали фотосессии большинству работ ателье. Это значит, что они все немного радиоактивны – гравий и щебень обладают естественным радиоактивным фоном, несколько большим, чем уровень радиации о воздухе.
Одна из культовых машин, Lamborghini Countach. «Кунточ!» – так восклицают пьемонтские мужчины вслед эффектной женщине. Работа Гандини, 1974 год. Фото: Денис Орлов
Маэстро Бертонэ возле очередного детища, Citroen XM. Эта машина дебютировала в 1989 году. О Citroen вновь заговорили благодаря тонкому вкусу маэстро Бертоне и острому штриху его французского шеф-дизайнера Марка Дешана. Модная в тот период тема – круговое остекление с убранными впотай стойками крыши требовало от производителей соблюдения высочайших допусков по стеклам.
Нуччо Бертоне с супругой. Фото со странного сайта www.lillibertone.it , где нет ни одного снимка маэстро самого по себе – только с женой. (Остальные снимки материала, за исключением авторских - Carrozzeria Bertone S.p.a.) Автомобиль – футуристический родстер Blitz 1992 года.
Мастерская Bertone разрабатывала стиль для тяжёлых шведских грузовозов Scania нескольких поколений. На снимке – модель 2000 года.
B.A.T.11 в марте 2008 года Мария-Жанна Бертоне показывала в Женеве вопреки воли матери. С тех пор по Сети гуляет немало снимков с неофициальной фотосессии. www.coachbuild.com
Bertone Mantide был создан в 2009 году на шасси Chevrolet Corvette ZR1. Автором машины считается Джейсон Кастриота – итальянец из Нью-Йорка. Но уже тогда в Bertone работал Айдар Нигматуллин.
Поделиться:
При использовании материалов ссылка на OLDTIMER.RU обязательна.
Точка зрения администрации сайта может не совпадать
с мнениями авторов опубликованных материалов.

Комментарии


Для добавления комментариев необходимо войти на сайт под своим логином.

Авторизация

об авторе
Денис Орлов
Автомобильный критик

В свое время был поставлен перед дилеммой, становиться автомобильным дизайнером или автомобильным журналистом, и до сих пор не знает наверняка, правильный ли сделал выбор. Отчасти поэтому род своей деятельности определяет как «автомобильный критик», анализируя развитие автомобиля из прошлого в будущее. Первую статью опубликовал в журнале «За рулем» в 1988 году. Сотрудничал с целым рядом изданий: «Автопилот», «Мотор», GQ и др., публиковался в американском Automobile Quarterly. С 1998 года — независимый автомобильный журналист. В соавторстве с Александром Пикуленко выпустил ряд аудиокниг об истории известных автомобильных марок.

популярное